Новости епархии 320
Осенью откроется реконструированный духовно-образовательный центр села Усть-Чарышская Пристань
Осенью откроется для посетителей реконструированный духовно-образовательный центр села Усть-Чарышская Пристань, в который вошли дом священника, церковно-приходская школа и сельский храм. Культурологический проект «Наследие волостного села» реализует на средства президентского гранта благотворительный фонд «Воскресение».
Многие годы исторические здания конца XIX века стояли в запустении. Еще до получения гранта участники проекта начали с того, что вывезли тонны мусора, привели территорию в порядок. Более полутора миллионов рублей гранта хватило, чтобы восстановить памятники культуры. Местные мастера освоили почти забытые технологии, чтобы воссоздать оригинальную лепнину или двускатную крышу. Они используют те же материалы, что применялись и 125 лет тому назад: песок, адсорбирующую микробы и грибок известь, деревянную дранку, качественное кровельное железо. А для вящей достоверности сверяются с архивными документами.
С нуля возводится лишь храм Святого праведного Иоанна Кронштадтского, там, где в 1936 году большевики сожгли старую сельскую Богоявленскую церковь. Настоятель храма отец Никандр, в миру Николай Речкунов, – человек неординарный. Победитель краевого телепроекта «Живут такие люди», публицист, исследователь-историк, общественник. Сейчас он с утра до вечера на стройке, но все же нашел время, чтобы рассказать «АП» об удивительных находках, сделанных во время разбора старых завалов и воссоздания живого музейного пространства:
– Когда начинаешь искать, прошлое откликается. Его связь с нашим временем и будущим – живая, подвижная. Вот нашли, к примеру, фото церковно-приходской школы и у меня даже руки затряслись! На нем помещение, которым мы как раз сейчас и занимаемся. Без этого снимка в газете «Алтайский крестьянин» столетней давности мы лишь предполагали, какой была школа, в которой училось более двухсот ребятишек, а теперь знаем это наверняка.
Правда, есть в центре исторической площадки и еще один новодел. Кирпичная коробка, торчащая ни к селу ни к городу, – проблема для мастеров-реставраторов. Здание – собственность предпринимателя из Алейска, открывшего в нем магазин ритуальных услуг. Кто-то из строителей, нечаянно услышав наш разговор, обронил походя: «Не идет у них торговля венками-то, Бог не Тимошка, видит немножко» – и дальше пошел по своим делам.
Загадки
«Объект» не раз подкидывал загадки, и не сразу удавалось ответить на вопрос: «Для чего это?» Когда под слоем настенной штукатурки в доме священника нашли паз, задумались, какой конструктивный элемент был в него врезан. Оказалось, проектом в сельском доме XIX века был предусмотрен теплый туалет. Но не это самое интересное. По санитарным нормам выгребная яма должна располагаться подальше от здания, но она – прямо под домом! Головотяпство строителей? Отнюдь. П-образный периметр старинного фундамента подсказал, что надо искать дальше. Так обнаружили трубу, которая выводила биогаз из ямы в печь-голландку. Даже в лютые морозы хватало малой охапки дров, чтобы воспламенить газ в топке и обогреть весь этот большой и некогда многодетный дом.
– Есть отличие этого здания от обычного музея, – сообщил отец Никандр. – Здесь все восстановленные экспонаты – рабочие. Печь Утермарка, деревянные оконные переплеты или венские стулья из бука, ортопедичные, не вызывающие сколиоза…
Тесаный шлифованный брус, перекрестье перекладин, на нем для усиления конструкции – еще одно бревно, и только потом стропильная нога, в деревянном зодчестве именуемая куриной, – так делали 125 лет назад двускатные крыши. Эта конструкция еще век простоит, поэтому во время реставрации ее менять не стали. Разница с примитивизмом пристройки советских времен очевидна даже мне, ничего не смыслящей в строительстве.
В этой части чердачного пространства дома священника, разбирая в 2012 году подгнивший потолок, рабочие нашли клад. Не золото, не бриллианты – сокровище иного толка. Пакетики с семенами гороха и других культур, датированных 1902 годом. Находкой заинтересовались ученые Всероссийского института генетических ресурсов растений имени Н.И. Вавилова. Возможно, изучение генного кода давно утраченных сортов поможет им с восстановлением сортового разнообразия и разрешит конфликт между качеством и количеством в массовом производстве продовольствия. Не секрет, что предки наши были крепче, здоровее, а в чем-то и умнее нас.
Удивила найденная деловая переписка, ее стиль. Подумать только, так писали друг другу купцы, чьи дома и магазины стояли на улице Миллионной (ныне 1 Мая)! «Милостивый государь, в ответ на ваше любезное письмо имею честь сообщить, что клепка у меня на складе хотя и имеется в достаточном количестве, но только исключительно первого сорта, цена не менее 75 копеек…, а второго сорта боле не осталось… Недели через две у меня получится большая партия по очень недорогой цене. Если вам будет нужно, прошу сообщить. Со смиренным почтением, доверенный Карла Иргенсена».
Конспираторы
Европейские фамилии в документах, свидетельствующих об экономическом процветании села, встречаются часто. Основой благоденствия было сливочное масло. На его экспорте делали выгодный бизнес, обосновавшись в алтайском селе, торговые представительства Германии, Швеции, Франции, Голландии… Но сначала были эстонцы. Представителей народа, у которого в крови культура работы с молоком, манили благоприятный климат, в котором можно было получать несколько укосов за лето, и жирное молоко, которое, как известно, у коровы на языке. Правда, привезенные из Эстляндии сепараторы местные крестьяне поначалу считали дьявольской затеей, но затем оценили по достоинству вкус, полезность и прибыльность свежих сливок и масла.
Отец Никандр рассказывает, что долго не удавалось расшифровать переписку переселенцев с соотечественниками. Не могли соотнести тексты ни с одним из известных европейских языков учителя иностранного и преподаватели Лингвистического института БГПУ. Оказалось, письма на родину писались на староэстонском – для конспирации, чтобы никто не понял. Эстонцы приехали на Алтай без денег, скрывая этот факт. Нужно ведь было рассчитываться с населением за приобретенное молоко… Вот что говорится в одном из таких писем: «Мы не можем платить, наверное, нас скоро на вилы поднимут…» Встав на ноги за несколько лет, многие вернулись на родину, но те, кто остался, и в советское время работали и даже возглавляли предприятия по переработке молока.
Поиск следов работавших на Алтае эстонцев привел отца Никандра в Эстонию. Здесь, в Пюхтице, монастыре близ Чудского озера, увидел много похожего в организации быта коренных жителей и переселенцев на Алтай. Так, в Усть-Чарышской Пристани до сих пор складывают «по-экстонски» пирамидальные поленницы.
История – море, в которое впадают судьбы, события, имена. Оно не обмелеет, даже если умышленно замалчивать их и не писать в учебниках о том, что до прихода советской власти высокими темпами развивались бизнес, медицина, образование, жили люди с горячим сердцем, готовые отдать все свои силы служению Родине. И если у нас на каждом шагу стоят памятники Ленину, то почему бы не поставить хотя бы один в Усть-Чарышской Пристани – Николаю Ивановичу Ступакову, например, предпринимателю, меценату, попечителю маленького алтайского села, кормившего Европу...